|
|
| Иван Крамской | |
| Христос в пустыне, 1872 | |
| Холст, масло. 180×210 см | |
| Государственная Третьяковская галерея, Москва |
«Христо́с в пусты́не» — картина русского художника Ивана Крамского (1837—1887), написанная в 1872 году и являющаяся частью собрания Государственной Третьяковской галереи. Размер картины — 180×210 см[1][2][3].
«Христос в пустыне» считается одним из наиболее значительных произведений Ивана Крамского. Художник рассматривает религиозный сюжет с гуманистической, морально-философской точки зрения и предлагает психологически-жизненную интерпретацию размышлений и переживаний Христа[4].
Сюжет картины связан с описанным в Новом Завете сорокадневным постом Иисуса Христа в пустыне, куда он удалился после своего крещения, и с искушением Христа Дьяволом, которое произошло во время этого поста. По признанию художника, он хотел запечатлеть драматическую ситуацию нравственного выбора, неизбежную в жизни каждого человека[5].
На картине изображён Христос, сидящий на сером камне, расположенном на возвышенности в такой же серой каменистой пустыне. Крамской использует холодные цвета, чтобы изобразить раннее утро — заря только зачинается. Линия горизонта находится довольно низко и делит картину примерно пополам. В нижней части находится холодная каменистая пустыня, а в верхней части — предрассветное небо, символ света, надежды и будущего преображения[6]. В результате фигура Христа, одетого в тёмный плащ и красную тунику, господствует над пространством картины, но при этом находится в гармонии с окружающим её суровым ландшафтом[7].
Искушение Христа в пустыне, Новый Завет:
|
Сдержанность в изображении одежды позволяет художнику придать основное значение лицу и рукам Христа, которые создают психологическую убедительность и человечность его образа[7]. Крепко сжатые кисти рук находятся практически в самом геометрическом центре холста. Вместе с лицом Христа они представляют собой смысловой и эмоциональный центр композиции, притягивающий к себе внимание зрителя[6].
Картина статична, в ней нет действия, но показаны работа мысли Христа и сила его духа, сохранённая вопреки всем страданиям, которые ему пришлось и ещё придётся пережить[7]. На вопросы, которые задавали зрители художнику: «Это не Христос, почему вы знаете, что он был такой? — я позволял себе дерзко отвечать, но ведь и настоящего, живого Христа не узнали», — писал Крамской[8]. Как и в других картинах, отличительной чертой техники Крамского была тонкая законченность — до такой степени, что некоторые даже считали её чрезмерной или излишней[9].
Тема искушения Христа заинтересовала Крамского ещё в начале 1860-х годов, когда он учился в Академии художеств и увлекался творчеством Александра Иванова. В конце зимы 1863—1864 года в квартире Крамского на Васильевском острове побывал 19-летний Илья Репин — он видел в мастерской художника голову Христа, вылепленную из глины, а также похожую голову, написанную на холсте. Крамской рассказывал Репину о глубокой драме жизни Христа, об его искушении в пустыне и о том, что подобное искушение часто бывает у обычных людей[10][11]. Один из этюдов того периода, «Голова Христа» (1863, холст, масло, 55,5×41,5 см), в настоящее время хранится в Музее изобразительных искусств Республики Карелия в Петрозаводске[12][13].
В 1867 году Крамским был написан первый вариант картины, изображающей Христа. Известно, что для этой картины ему позировал конкретный человек — крестьянин Строганов из слободы Выползово Переяславского уезда[5]. Однако этот вариант не удовлетворил художника, поскольку Крамской посчитал ошибочным решение использовать вытянутый по вертикали формат холста, который практически весь был занят сидящей фигурой Христа, так что практически не оставалось места для изображения каменистой пустыни[7][5].
В конце 1869 года Крамской посетил ряд европейских музеев, сначала в Германии, а затем в Вене, Антверпене и Париже, знакомясь с искусством старых и новых мастеров, но при этом находясь в поисках «своего» Христа[6].
Крамской начал писать основной вариант картины «Христос в пустыне» в ноябре 1871 года. После этого он ездил в Крым — в Бахчисарай и Чуфут-Кале, чтобы пережить чувство, испытываемое человеком на пустынных горных возвышенностях[10].
Он продолжил писать картину летом 1872 года на даче под Лугой (усадьба Ильжо), где он поселился вместе с художниками Иваном Шишкиным и Константином Савицким[14][15]. Как писала в биографии Крамского Анна Цомакион[10],
| К. А. Савицкий, живший этим летом вместе с Крамским, рассказывал потом Репину, что он, „страдая в то время удушьем, часто не мог спать по ночам, иногда до рассвета, и был невольным свидетелем, как Крамской, едва забрезжит утро, в одном белье, пробирается тихонько в туфлях к своему „Христу“ и работает, бывало, забывшись, просто до упаду иногда“. „Вот уже пять лет неотступно Он стоял передо мной; я должен был написать Его, чтобы отделаться“, — писал Крамской Васильеву. С волнением, не лишённым горечи, думал он о том, как примут люди эту песню его души, что скажут, поймут ли ее: „Да, дорогой мой, кончил или почти кончил „Христа“, и потащат его на всенародный суд, и все слюнявые мартышки будут тыкать пальцами в него и критику свою разводить“. |
Крамской пробыл на даче под Лугой три месяца, с конца июня до конца сентября 1872 года (по старому стилю), продолжая свою работу над картиной «Христос в пустыне»[14].
Картина была представлена на 2-й выставке Товарищества передвижных художественных выставок («передвижников») осенью 1872 года[16]. Она произвела большое впечатление на посетителей выставки. Как вспоминал сам Крамской[6][17],
| Картина моя расколола зрителей на огромное число разноречивых мнений. По правде сказать, нет трех человек, согласных между собой. Но никто не говорит ничего важного. А ведь «Христос в пустыне» — это моя первая вещь, над которой я работал серьёзно, писал слезами и кровью... она глубоко выстрадана мною… она — итог многолетних исканий… |
В начале 1873 года Совет Академии художеств принял решение присудить Крамскому звание профессора за картину «Христос в пустыне». Узнав об этом, Крамской написал письмо, где он отказывался от этого звания, желая оставаться независимым от Академии[5][6][8].
У Крамского было несколько предложений от желающих приобрести эту картину — в частности, от Козьмы Солдатёнкова и от Академии художеств[18]. Но первым, кому он назвал свою цену — 6000 рублей, был Павел Третьяков, который тут же приехал и купил картину для своей коллекции, которая впоследствии составила основу Третьяковской галереи[8]. В письме к художнику Фёдору Васильеву Крамской писал: «Приехал Третьяков, покупает у меня картину, торгуется и есть с чего! Я его огорошил, можете себе представить: за одну фигуру вдруг с него требуют не более не менее, как шесть тысяч рублей. Как это Вам кажется? А? Есть от чего рехнуться… Вот он и завопил! А все-таки не отходит»[19][5]. По словам самого́ Третьякова, картина «Христос в пустыне» (или «Спаситель» Крамского, как он её называл) была одной из его любимых картин. По его признанию, «Спаситель Крамского мне очень нравился <...>, почему я и спешил приобрести его, но многим он не очень-то нравится, а некоторым и вовсе. По-моему, это самая лучшая картина в нашей школе за последнее время — может быть я ошибаюсь»[20].
Через пять лет после окончания работы над «Христом в пустыне» Крамской начал работу над другим монументальным полотном, продолжающим тему жизни Христа, — «Хохот», также известным под названиями «Радуйся, царю иудейский» или «Христос во дворе Пилата»[21]. На нём должно было быть изображено поругание Христа после суда Понтия Пилата и последовавшего за ним бичевания. По замыслу художника, это было гигантское полотно (холст, масло, 373×501 см), и он работал над ним пять лет, с 1877 по 1882 год, но так и не закончил его. Неоконченное полотно хранится в настоящее время в Государственном Русском музее в Санкт-Петербурге[22].
Критик Владимир Стасов писал в своём очерке «Творчество Ивана Николаевича Крамского»[23]:
| В 1872 году Крамской написал своего «Христа в пустыне», превосходную картину, полную сердечности и некоторого элегического настроения: она носила на себе следы глубокого изучения Иванова и горячих симпатий к его новому направлению. |
А писатель Иван Гончаров так отзывался о картине «Христос в пустыне»[24]:
| Художник глубоко уводит вас в свою творческую бездну, где вы постепенно разгадываете, что он сам думал, когда писал это лицо, измученное постом, многотрудной молитвой, выстрадавшее, омывшее слезами и муками грехи мира — но добывшее себе силу на подвиг.
Вся фигура как будто немного уменьшилась против натуральной величины, сжалась — не от голода, жажды и непогоды, а от внутренней, нечеловеческой работы над своей мыслью и волей — в борьбе сил духа и плоти — и, наконец, в добытом и готовом одолении. Здесь нет праздничного, геройского, победительного величия — будущая судьба мира и всего живущего кроется в этом убогом маленьком существе, в нищем виде, под рубищем — в смиренной простоте, неразлучной с истинным величием и силой. |
Высоко ценил картину Крамского и Лев Толстой — в письме Павлу Третьякову он писал, что Христос Крамского — «это лучший Христос, которого я знаю»[25]. Да и сам Павел Третьяков в другом письме Льву Толстому отмечал: «Более всех для меня понятен «Христос в пустыне» Крамского. Я считаю эту картину крупным произведением и очень радуюсь, что это сделал русский художник...»[26].
Встречались и отрицательные отзывы — например, Александр Бенуа считал образ Христа в исполнении Крамского «неудачным», полагая, что «сам Крамской в точности не знал, зачем он взялся за эту тему, каково вообще его душевное отношение к Христу»[27].
Уже в советское время искусствовед Георгий Вагнер писал[7]:
| Увлекший И. Крамского образ — это никакой не миф, не религиозная модернизация революционно-демократических идей эпохи разночинцев. Это внутреннее движение души необыкновенно чуткого художника, одаренного даром божественного озарения. <...> В основе картины лежит не надуманная идея выбора пути („Куда пойти — направо или налево?“), и еще менее — борьба божественности с дьяволом. Здесь мучительное усилие Христа осознать в себе единство Божественного и Человеческого. |
Большое значение картины «Христос в пустыне» в истории русской живописи признаётся и зарубежными искусствоведами[28].
|
|
|
|---|---|
|
Русалки (1871) · Христос в пустыне (1872) · Полесовщик (1874) · Созерцатель (1876) · Неизвестная (1883) · Неутешное горе (1884) |
